Фрагмент интервью с настоятелем храма святых Александра и Антонины Римских протоиереем Игорем Шашковым.

— Отец Игорь, не могу не спросить о «Пусси Райт». Эта тема до сих пор не сходит с лент новостей. С вашей точки зрения, что это было: спланированная акция или глупая выходка людей, которые не ведают, что творят?

— Святотатство это было. Самое настоящее. Но сейчас, когда улеглись эмоции, можно говорить об этом спокойно. Во-первых, очень порадовала реакция общества. Она оказалась гораздо более правильной и взвешенной, чем кому-то хотелось… Отреагировали все слои общества правильно, а не только церковь и верующие люди. Церковь имеет на этот счет свою точку зрения, которая не меняется веками. Посмотрите, что творилось – в стране некоторыми СМИ, Интернетом, который формирует сознание и вкусы молодого поколения, создавалась мода на «Пусси райт». В головы вбивалось, что это хорошо и правильно, а кто против – тот просто отсталый человек. Не вышло. Проблема, в том, что это, думаю, был пробный шар. За ним последуют и другие. Поэтому сейчас нам дается время на то, чтоб восстановить нашу духовность, нашу национальную самоидентичность, чтоб мы уже поняли, в конце концов, кто мы есть и зачем мы есть, какой смысл нашей жизни. Необходимы развитие и гармонизация не только экономики и политики, но и наших взаимоотношений друг с другом. И если мы сделаем правильные выводы, тогда попытки повторения подобных акций будут восприниматься спокойно, как слабость, как болезнь некоторых людей.

— Вам каждый день приходится общаться с большим числом людей. Кто-то из них ходит в храм постоянно, кто-то приходит впервые, а кто-то вообще забегает случайно свечку поставить. По-вашему, люди изменились?

— Очень сильно изменились. Еще в самом начале нынешнего века в храм приходили в основном люди зрелые, достигшие уже пенсионного возраста. Многие из них говорили, что совершили массу ошибок и набили много «шишек» и смотрели на мир уже другими глазами. Видя свои ошибки, они пытались их исправить, осознать себя на другом уровне. У них происходила переоценка ценностей. А юные, перед которыми все дороги открыты, которые могут жить беззаботной, яркой жизнью, обходили храмы стороной. Не то, чтобы не верили в Бога, но оставляли общение с Господом на «потом». И очень приятно видеть, что сейчас, спустя всего каких-то десять лет, приход очень сильно «омолодился». Конечно, пожилых людей в храме так же много, и это хорошо, и правильно, но число молодых прихожан и народа в целом стало больше. Появилось очень много молодых семей, много мужчин. В нашем храме мы даже возродили древнюю традицию – мужчины причащаются Святых Христовых Тайн первыми, первыми подходят к кресту.

Кстати, мужчины появились не только в храме. Мужчины, если можно так выразиться, вернулись в общество. Раньше на родительских собраниях в школах увидеть пап было почти невозможно, за партами сидели в основном мамы. Сейчас примерно половина – папы. Мужчины проснулись, и, наконец, стали осознавать себя лидерами. И это очень хорошо, потому что мужчина должен быть ответственным за ситуацию в семье, на улице, на работе, в стране, в конце концов. Это духовное лидерство современные мужчины стали осознавать. Не все, но многие. И это очень важно. Все встает на свои места.

— Недавно к нам в редакцию пришло письмо от читательницы, которая рассказала о нескольких случаях некорректного поведения священников в храме, буквально оттолкнувших людей от церкви.

— Случается такое, что греха таить. Я уверен, что когда священник невнимательно относится к людям, задевает их грубым словом или каким-то замечанием, это, так сказать, «непрофессионализм». Священник, по-моему, должен быть в два раза ответственнее за свои поступки, за свою жизнь, за свои слова, одежду, стиль вождения автомобиля и так далее, чем многие другие. Потому что он уже не сам по себе, а всегда является представителем церкви. И я абсолютно уверен, что если человека задели или, не дай Бог, оскорбили в храме, об этом не надо молчать, обязательно нужно говорить со священником, с настоятелем храма и попытаться разрешить этот конфликт. Это нормально.

Но с другой стороны, если к священнослужителям относиться заранее придирчиво и пренебрежительно, то все, что они делают, можно очернить, буквально перевернуть с ног на голову. Всему при желании можно придать негативную окраску. И машина у него (священника) не отечественная, и походка слишком самоуверенная, и живет он по-другому… Придраться, при желании, можно к любому современному человеку. К священнику, к монаху, к патриарху…

— Может, дело в том, что церковь не всегда понятна людям?

— Надо понять одну вещь. Нельзя требовать от церкви и священников идти на поводу у человека и его потребностей. А почему служба идет полтора часа, можно и за 15 минут? А почему на церковно-славянском, а не нормальном русском, а еще лучше на сленге? А почему нельзя посидеть во время службы? А давайте лучше сделаем службу в пятницу после работы, а в воскресенье поспим подольше… Церковь не может идти на поводу таких примитивных стремлений, иначе она потеряет сама себя. Церковь говорит о «вышнем», она направляет человека на ту дорогу, где он может встретить Бога. А это всегда подъем, всегда движение вверх. Поэтому человеку надо потрудиться, или хотя бы иметь желание потрудиться для того, для того, чтобы возрастать. Падать всегда легче, а для некоторых еще и желательнее. Церковь никогда не будет встречать всех с дежурной улыбкой и уверять, что «клиент всегда прав».

Беседовала Ольга УМНОВА.

Читать интервью в первоисточнике http://k1news.ru