Вспоминая Владимира Леоновича
Н.Н. Суслова [*]
Зачем ты послан был и кто тебя послал?
Чего, добра иль зла, ты верный был свершитель?
Зачем потух, зачем блистал,
Земли чудесный посетитель?
А.С. Пушкин
Как-то меня спросили: «Для чего ты читаешь?» Не особенно задумываясь, я ответила: «Чтобы рассказать другим». На этом «рассказать другим» мы и подружились с Владимиром Николаевичем Леоновичем.
Я не помню, в каком году мы познакомились, это было очень давно. При встрече любезно раскланивались. Находя знакомое имя на книжных полках или в Москве, или в Тбилиси я искренне радовалась успехам земляка.
Однажды после каких-то очередных посиделок в Костромской областной научной библиотеке мы вышли вместе и разговорились. Прочитав Варлама Шаламова, Владимир Николаевич спешил «рассказать другим»: он был полон судьбой, прозой и поэзией Шаламова. Прогулка наша затянулась. Засыпающий провинциальный городок с живописными деревянными домами, оживающими после зимнего сна садами, силуэтами храмов усиливал впечатление от рассказанного.
Вскоре Владимир Николаевич перебрался в Кострому на постоянное место жительства. Это были не лучшие для него дни. Болела душа… И как нельзя кстати в это время оказалось общение с моими студентами.
Владимир Николаевич встречался и с преподавателями, сотрудниками, студентами лесомеханического факультета Костромского государственно технологического университета, и с отдельными потоками, и с небольшими группами любителей поэзии и литературы.
Перед встречами он очень волновался, продумывал одежду, всегда какой-то ненавязчивой деталью подчеркивая свою принадлежность к цеху поэтов, набрасывал последовательность тем для разговора, подбирал книжечки стихов. Относился к студенческой аудитории очень ответственно. Общение никогда не укладывалось в отведенное время. В пору всеобщего вранья и воровства, которая охватывала нашу страну, в пору охаивания всех и вся, встреча с человеком, имеющим твердую гражданскую позицию, страдающим за судьбу своей малой и большой Родины, дорогого стоит для вступающего в жизнь.
Ребят восхищали обширные познания Владимира Николаевича, его безупречная манера чтения стихов своих и чужих, внешний вид — полное несоответствие возрасту, моложавость. До глубины души потрясало, что он в одиночку поставил православный крест во имя всех умерших, убиенных и пропавших без вести сограждан любых конфессий, белых и красных… Слушали всегда очень внимательно, задавали вопросы. От избытка чувств студентка Венера Иксанова изложила свои впечатления в стихах, чем очень тронула Владимира Николаевича.
Случилось так, что была назначена очередная встреча с потоком студентов, а Владимир Николаевич сломал ногу. Вечер не отменили. Студенты подняли гостя на второй этаж на руках. Опираясь на костыль, поэт за два часа общения так ни разу и не присел. А закончился этот день на кухне Владимира Николаевича, где он угощал моих студентов Сашу Иванова, Сашу Мешалкина, Антона Иванова и меня своей знаменитой тушеной со свининой картошкой, которую он мастерски готовил. Нашлась у хозяина и бутылочка грузинского вина, благополучно нами распитая за грузинских поэтов, стихи которых в переводе В. Леоновича звучали в эксклюзивном исполнении переводчика. И столь разные грузинское вино и русская тушеная картошка как-то не поссорились. Оба Саши пробовали себя тогда в поэзии, тем для разговоров было предостаточно. Расстались заполночь.
Один из моих дней рождения я отмечала в компании коллег и студентов, в качестве гостя был и Владимир Николаевич. Как-то так получилось, что между Владимиром Николаевичем и мной вспыхнула «поэтическая дуэль». Напрасно я старалась привлечь присутствующих вмешаться — не получилось. Каково же было мое удивление, когда через год на таком же «заседании» стихи наизусть читали все приглашённые студенты. А результатом общения с Владимиром Николаевичем получились вечера поэзии, организованные студентами в совсем не поэтические перестроечные времена. Сергей Есенин, Борис Пастернак, Марина Цветаева, Арсений и Андрей Тарковские…
Благодарна я Владимиру Николаевичу и за дружеские отношения с семьёй Бурлуцких, хранителей памяти костромской ветви Пушкиных. Две совместные встречи старого нового года в Давыдкове в гостеприимном доме Бурлуцких в обществе Александра Михайловича, Антонины Павловны, их сына Юры, его жены Светы и двух очаровательных внучек Анюты и Алены не забыть. Начальник острова Врангеля в прошлом, Александр Михайлович решил сохранить пушкинскую усадьбу в д. Давыдково. В память о Владимире Николаевиче в Давыдкове остались профессионально сложенные им печи. Строителя уже нет, а печи в прямом смысле хранят тепло рук их создателя. Этой своей работой Владимир Николаевич очень гордился, да и есть чем.
Я же, в свою очередь, познакомила Владимира Николаевича с горячо любимыми мной мышкарями, с которыми меня и моих студентов связывали давние дружеские отношения. Это они «окрестили» меня «Большой медведицей с медвежатами», что сразу же привилось. Гений места Владимир Александрович Гречухин, его замечательное семейство, директор библиотеки Галина Алексеевна Лебедева сразу же поняли и приняли Владимира Николаевича. В апреле 2003 г. Владимир Николаевич, двое моих студентов Вася Корякин, Лёша Кротков и я участвовали в работе экологической конференции, состоявшейся в г. Мышкин. Ребят восхитило купание Владимира Николаевича в апреле в Волге чуть ли не более, чем встреча с Мышкином и впечатления о конференции. Вася и Лёша успешно выступили с докладами, а мы с Владимиром Николаевичем поучаствовали в работе круглого стола, посвящённого проблемам Большой Волги. Все присутствующие отметили в выступлении Владимира Николаевича неподдельную боль за судьбу великой реки.
Познакомила я Владимира Николаевича и с Михаилом Казиником, музыкантом, музыковедом, писателем, удивительным тем, что после любого общения с ним или в концертном зале, или в приватной беседе хочется немедленно бежать в библиотеку, в музей, в концерт, чтобы что-то новое узнать, увидеть, услышать. С первого взгляда оба почувствовали симпатию друг к другу. Михаил Семёнович тотчас же предложил Владимиру Николаевичу участие в концерте. И чтение стихов В. Леоновичем со сцены филармонии весьма органично вплелось в канву концерта М. Казиника, хотя они увиделись впервые.
Вспоминаются и краеведческие чтения в г. Нерехта, милом городе-музее, сохранившем много деревянных домиков с резными наличниками. Бродя по городу, мы заметили, что на улицах с революционными названиями много наличников с пятиконечными звездами… Такая вот особенность.
Пожалуй, самое мое сокровенное воспоминание об общении с Владимиром Николаевичем относится к концу 2009 г. Весёлой компанией в составе костромского поэта Ольги Запольских, ее великолепного мужа Марса и сестры Лены, к сожалению, сегодня уже ушедшей от нас, мы отправились в Илешево. Мои спутники — проведать только что купленную дачу; я — в гости к Леоновичам: Владимиру Николаевичу, его жене Вике, их дочерям Маше и Люсе. Хозяева меня, как гостя, поселили в отдельном доме, в котором располагался кабинет поэта — стеллажи с книгами, письменный стол, топчан для отдыха. Каждое утро приходил Владимир Николаевич, и мы топили печь. Славно было наблюдать, как дружат руки Владимира Николаевича с деревом и топором, как подчиняется ему огонь в печи… Вот уж от души мы за эти часы наговорились о прочитанном, о продуманном, о происходящем за окном… и вместе намолчались о наболевшем. Немного мне встретилось людей, с которыми отрадно вместе помолчать. Трепетно и нежно говорил Владимир Николаевич о своих девочках. Единственное, в чём мы не могли найти общего языка, так это в использовании ненормативной лексики в литературе. Я — резко против, даже когда это так удачно и к месту, как в одном из стихотворений В. Леоновича.
Большой русский ПОЭТ Владимир Николаевич Леонович нашёл свой последний приют в красивейшем уголке нашей земли — в Илешеве. В день похорон там и сям на могилах краснела земляника, витал над землёй земляничный дух, золотые чешуйки высоких и стройных корабельных сосен хранили отсвет солнца… и прощание случилось для меня очень светлым.
Я до сих пор не верю, что нет Владимира Николаевича. Каждый раз, открывая почтовый ящик, ловлю себя на мысли, что обнаружу в нём очередную бандерольку из Кологрива либо со статьёй для нашего студенческого журнала «Усилье воскресенья», либо с напечатанными в кологривской газете полемическими заметками, либо с новой книгой стихов. Обязательно найду и листок, который будет начинаться ласковым обращением «Наташенька» и заканчиваться непременным «Будем живы!» Он тут, рядом.
P. S. Владимиру Николаевичу я обязана ещё и благополучным исходом серьёзной болезни моего брата. Благодаря его московским друзьям были приняты вовремя нужные меры. Без внимания и деятельного участия Владимира Николаевича всё могло бы быть совсем иначе. Спасибо ему, что жил среди нас и любил нас.
—————————————————
[*] Наталия Николаевна Суслова — кандидат физико-математических наук, доцент кафедры высшей математики Костромского государственного технологического университета. Автор публикаций в научных изданиях, заметок в газетах и журналах. Для ближнего круга — «Большая медведица с медвежатами» (это прозвище нравилось В. Леоновичу).
Фотографии из архива автора