Лариса Сизинцева – кандидат культурологии, краевед, публицист, экскурсовод со стажем, лектор и, между прочим, носитель гордого звания «Бабушка костромского подводного плавания». Круг ее интересов широк и многообразен. Лариса Ивановна щедро делится своими знаниями с единомышленниками, а вместе с тем, и сама не перестает учиться, с вдохновением и жаждой жизни встречая каждый новый день.

Чтение – лучшее учение

 — Расскажите о вашем детстве, Лариса Ивановна.

 — Детство мое определило меня полностью. Родилась на севере Коми, в городе Инта, в семье бывших политзаключенных. Росла в окружении удивительных и неординарных людей – деятелей культуры, носителей национального самосознания. В классе у нас были ученики почти пятнадцати национальностей: казахи, немцы, евреи, прибалты, украинцы…

 — Полагаю, вы с одноклассниками культурно обогащали друг друга?

 — Это был естественный процесс. Мы жили дружно, и при повседневном теплом общении передавали друг другу часть своей национальной культуры.

 — Какая атмосфера была в родительском доме?

 — У родителей моих тяжелая судьба, в наши лагеря они попали после плена. Но в меру своих возможностей они старались, чтобы наше со старшими братьями детство было счастливым, ярким и беззаботным. После освобождения папа и мама трудились на шахте, хорошо зарабатывали. Мы имели возможность путешествовать, и я с теплотой и благодарностью вспоминаю эти моменты. В летнее время нас, детей шахтеров, организованно вывозили в оздоровительные лагеря на юг, оттуда родители забирали меня в свой отпуск. Мы объездили все побережье Черного моря, неоднократно ездили на Кавказ, отдыхали в хороших санаториях и домах отдыха, ходили на интереснейшие экскурсии. Все это было мощным стимулом в моем развитии.

 — К гуманитарным наукам с детства питали интерес?

 — Родители собрали большую библиотеку, выписывали журналы, в том числе – европейские. Чтение с малых лет было привычной и неотъемлемой частью жизнь. Первая «проба пера» была в школе, классе в четвертом, когда мы впервые писали сочинение. Помню, учительница читала его вслух. Уже тогда я понимала, что дело моей жизни будет связано с познанием.

План Б

 — Когда судьба привела вас в Кострому?

 — В Кострому мы переехали, когда я перешла в девятый класс. Признаться честно, поначалу Кострому я ненавидела всеми фибрами души. Лишилась своего привычного окружения, а нового не обрела. Не нравился мне и ритм жизни – слишком спокойный, размеренный. Я грезила Петербургом – родным городом мамы, и ждала окончания школы, чтобы туда переехать.

 — На тот момент было ли уже представление о том, чем там будете заниматься, где учиться?

 — Еще в Инте я понимала, что питаю любовь к культуре. Я хотела впитывать, познавать, изучать ее. Запоем читала литературоведческие статьи, исследовательские авторские работы. Но, к сожалению, понимала я и то, что «взять штурмом» большой город будет крайне сложно. У меня отсутствовали навыки системной подготовки к экзаменам, не было рядом человека, который бы направил, помог сориентироваться и поверить в собственные силы. Поэтому у меня был четкий логический план. По утрам и вечерам я планировала работать дворником (в то время дворникам предоставляли прописку). Днем – заниматься в библиотеке, а после – ходить в бассейн (плавание с детства было моим любимым занятием).

 — Достойное решение самостоятельного человека. Как дальше складывалась судьба смелой и настойчивой девочки?

 — Попытка поступить на филфак обернулась провалом. Дворника из меня тоже не получилось, а что касается прописки, заявили, что до восемнадцати лет предоставляют ее только студентам ПТУ. Судорожно стала искать подходящее учебное заведение. Поступила в кулинарное училище, ночами подрабатывала приемщицей в булочной.

Поступить в институт пробовала и после первого, и после второго курса ПТУ. На сей раз, на исторический факультет. И снова попытки заканчивались неудачей. За спиной шептались: «места проданы».

 — Тем не менее, не отчаивались?

 — Появилась другая цель – поступить в театральный институт. Некоторое время я занималась в молодежной театральной студии при Центральном парке культуры и отдыха. Мы изучали актерское мастерство, сценическое движение, историю театра и музыки, устраивали спектакли под открытым небом. Наставниками были преподаватели высокого уровня: актеры, музыканты, профессора из театрального института. Это был уникальный опыт! Но в больше степени меня увлекла история театра.

С гастрономией поэзия не пара!

 — Каким был путь к достижению цели?

 — Сложным и тернистым. Вечернее отделение театроведческого факультета и подготовку к экзаменам я совмещала с работой на заводе «Красный выборжец». Это было настоящим испытанием. Жила в рабочем общежитии. В шесть утра вставала и ехала на завод в переполненном автобусе, пару раз меня из него выносили практически без чувств. Мы, юные выпускники ПТУ, должны были готовить комплексный обед для рабочих и стоять на раздаче. Я ежедневно делала заготовки, варила по пять пятидесятилитровых кастрюль супа, раздавала и убегала в библиотеку. Постоянно нервничала, переживала: поступлю ли? В конце концов, организм не выдержал такого напряженного режима – ходила, как в тумане. Кончилось все это тем, что однажды оставила весь завод без супа.

 — Что случилось?

 — Уксус добавила и в котел с бульоном, и в поджарку. Это был самый красивый борщ в моей жизни яркого рубинового цвета… И все было бы хорошо, если бы он не был безнадежно испорчен. Есть его было нельзя. Заведующая производством, попробовав результат моей ошибки, сначала покраснела, потом побледнела, затем тихо сказала: чтобы глаза мои тебя здесь больше не видели! Уволить меня не могли, поскольку я отрабатывала стаж после ПТУ, но вот без зарплаты на три месяца оставили.

 — Жестоко…

 — Все это время я, можно сказать, голодала, начались проблемы со здоровьем. В какой-то момент деньги закончились, ушла куда-то и уверенность, вернуться к матери гордость не позволяла, и я, неустанно твердя: «С гастрономией поэзия не пара!», всерьез задумалась о суициде. Для достойного примера взяла опыт Сенеки. Три копейки оставила на трамвай, на оставшиеся деньги купила опасные лезвия. «Лягу на берегу озера, вскрою вены, и, как Сенека, тихо и безболезненно покину этот мир», — думала я.

 — Какое счастье, что мир решил иначе.

 — Дело случая! Накануне «дня икс» на нашем вечернем отделении был семинар. Лидия Аркадьевна Левбарг читала лекцию по театроведению. Тема для меня была близкая и знакомая. Обычно при обсуждении я сидела, как мышка, не смея слова сказать, а здесь, понимая, что терять мне нечего, высказала все, что думаю по этому вопросу. После занятия Лидия Аркадьевна сказала одно: «Девочка, вы историк милостью Божией» и дала «благословение» на поступление. У меня словно крылья за спиной выросли, открылось второе дыхание. Благодаря этому человеку, я была спасена.

Позднее счастье

 — Лариса Ивановна, расскажите о новом, театральном этапе вашей жизни.

 — Я хорошо подготовилась и благополучно поступила в Ленинградский государственный институт театра, музыки и кинематографии на театроведческий факультет. Получила все, что хотела: свою среду, круг общения, интересные занятия, возможность ходить в театр. Однако у жизни были свои планы. Судьба сложилась так, что на третьем курсе я вышла замуж и родила дочь. А в 1984 году, после окончания института, когда мужа призвали в армию в Казахстан, вернулась в Кострому.

 — Нелегко, полагаю, далось это решение?

 — С одной стороны, к тому времени я уже напиталась атмосферой Петербурга, его историей и культурой, и даже ритм города стал мне как будто чужд. Но в поезде зарыдала. Меня пугала неопределенность и неизвестность. Я была нацелена заниматься делом, которое находило бы отклик в душе, где я могла бы всецело применить свои знания, навыки, наработки, но сомневалась, найду ли это дело в Костроме.

 — Судьба была к вам благосклонна?

 — И судьба, и люди. Двадцать пять лет проработала в Музее-заповеднике, и это были очень интересные и счастливые годы. У нас был прекрасный коллектив, каждый имел возможность работать, развиваться и совершенствоваться в любимом направлении. Девять лет совмещала работу с преподавательской деятельностью, в технологическом институте вела историю культуры, музейное дело, краеведческий цикл. Всегда и сама училась непрерывно, окончила аспирантуру по специальности «Музейное дело».

 — Я вижу в вашем доме оборудованное рабочее место. С чем связана ваша профессиональная деятельность сегодня?

 — После завершения деятельности в институте, стала искать себе новое применение, возможность заработка в Интернете. С прошлого года преподаю в программе «Московское долголетие», в настоящее время веду курс генеалогии.

Кроме того, продолжаю заниматься краеведением, пишу лекции для экскурсоводов, работаю над циклом по истории костромской архитектуры.

 — У каждой женщины есть время для себя, чем оно у вас наполнено?

 — Не могу жить без плавания, вода – залог жизни для меня! Когда есть возможность – с удовольствием плаваю в бассейне. В свои 64 года проныриваю 20 раз по 25 метров на задержке дыхания. Еще два года назад проныривала 30 раз. Мой личный рекорд при спуске – 22 метра. Горжусь званием «Бабушка костромского подводного плавания»!

 — Полагаю, ваши внуки гордятся такой активной бабушкой!

 — У нас с любимым супругом их шестеро! Первый брак не сложился. Счастье супружеское у меня позднее, но трепетное и настоящее. Семья – мой тыл и моя защита.

Костромские ведомости: http://44kv.ru/lyudi/14999-larisa-sizintseva-uchitsya-nikogda-ne-pozdno