17 — 26 мая 2006
ДЕКАДА ПИСЬМА. Референдум среди уважаемых, родных, именитых, неравнодушных, ближних, дальних… Письмо — «кусок горящей совести» в идеале. Письмо, на худой конец, вялая полуподнятая рука: «я — за». Ответ на письмо, НЕОТВЕТ — тоже письма. Игорь /Дедков/ в дневнике замечает: письма Виталия Семина к разным людям — будто письма разных людей. Мне ли, переводчику /впрочем, ошибкой/ этого не знать? В той или иной степени протеизм свойствен каждому. Главное — не путать это свойство с лицемерием. Великий ПРОТЕЙ — Аркадий Райкин. Ко какая стройная, какая, мощная личность! Вот и сыну его пишу, прочтя заметку К. о городе с театром и городе без театра — разные города.
Этому письму — следующую страничку.
Думаю с грустью: город, где понимают и ценят поэзию — и город… Бедная Кострома — как раз такой город. Не понимают, не ценят, газеты кичатся тем, что СТИХОВ НЕ ПЕЧАТАЮТ, но при этом паразитируют на крылатых словах и стихотворных строчках. Иногда садятся в лужу, не зная, откуда строка, чья, каков смысл. Поэзия, господа газетные, господа деловые и прочие, тренирует мозги, подсказывает мысли верный ход, позволяет выбрать эпитет и тон… Но что я пишу эти школьные истины…
Подите прочь! Какое дело
Поэту мирному до вас!
Пока писал Никите Михалкову, прямо обязанному курировать наш Фонд культуры, отделение Центр, фонда, что на Гоголевском бульваре, чувствовал неловкость: как быть — уважая талант и ум ЕВОННОГО батюшки и презирая его сервилизм?
В начале утра было слово:
бритоголовые ребята
под управлением комбата
орут речовку Михалкова.
И я ослышался едва ли,
когда из рыканья и гарка
такие гуси выплывали:
УМРЕМ ЗА РУСЬ И ПАТРИАРХА!
Переводчик во мне переводит: умрем за копейку…
Дорогой Константин Аркадьевич, жаль, что не Костя!
Давным -давно, когда добрые люди спасали от гибели Дома Чуковского и Пастернака, дважды я приходил к Аркадию Исааковичу и четко помню:
‑ Вот письмо в защиту Дома и доброго имени Пастернака. Необходима Ваша подпись…
‑ Почту за честь…
Когда спасали музей Чуковского, диалог был такой:
‑ Аркадий Исаакович, в городе Видное соберется суд: Литфонд /разжиревший на переизданиях Чуковского/ выселяет «наследников бывшего арендатора дачи» — надо спасать… Приезжайте в Видное и Вашими широко поставленными глазами с первого ряда оглядите судей…
‑ Спасибо, непременно.
Райкин приехал, судьи, увидев его машину, ретировались. Как в той олонецкой сказке: «Пошел Михайло на озеро. Доходит до озера. До озера не доходит»/
Суда не было. Позор на Литфонде остался. Музей стоит.
А пишу Вам? прочтя в «Новой» Ваши слова: люди в городе, где есть театр, отличаются лицом и речью от людей, лишенных театра. В Костроме есть Литературный музей, а точнее, Дом и не только литераторов. 25 мая 2006 ему 10 лет. Чудесные люди, не ориентированные на начальство, но целиком обращенные к посетителям, хозяева в Доме. Но от Литмузея — какой доход? Посему департамент культуры спит и видит в здании Музея на центральной площади что-то доходное, а что именно, не говорит. Казино? Ювелирторг? Игровые автоматы? Сауну ? Бордель? Но такие смелые сны им еще не снятся. Это у Некрасова в «Современниках» толкуют о ЦДТ — центральном доме терпимости — проект олигархический, а тут — мелкие жулики.
Город без театра — что город без Дома, приютившего таланты . Черкните нам страничку о надеждах и печалях сего дня, да поздравьте прекрасных людей с праздником. Это поможет нам.
Счастья Вам! Ваш — Владимир Леонович
25 мая 2006
* * *
Уважаемый Никита Сергеевич!
Как-то на заре моей юности открывали мы с Вашим батюшкой «КНИЖКИНУ НЕДЕЛЮ». Грех мне не воспользоваться таким блатом.
Сергею Владимировичу понравились мои стихи, он сказал:
— У вас будет все в порядке.
Я отвечал: «Вашими устами да мед пить». Было это лет 40 назад, потому и помню.
Порядком, по которому бывает все в порядке, я не воспользовался и се аз живу в Костроме — вдали от всех Парнасов, как сказал поэт.
Мой друг Игорь Дедков отдал Костроме 30 лет жизни; я тут родился и намерен умереть, а пока занят борьбой за культуру с теми, кто ею заведует. Народ серый… Опускаю доказательства, чтоб не впасть в жанр доноса. Умыть этих людей я пытаюсь газетах, но безуспешно. Серого кобеля труднее отмыть,чем обелить черного.
Кострома город не столько с прошлым, сколько с будущим. И тут аргументы опускаю. Но когда костромской хор поет «БОЖЕ, ЦАРЯ ХРАНИ», зал стоит и слезами искрится навстречу гимну. Его тоже можно обновить, скажите папе.
Друг работал в Костроме, я родился, Вы любите город, уже кроме шуток, с будущим. Невероятно густ по талантам, уж их я знаю лично, но серость тяготеет над ними.
ОНА НАМЕРЕНА ВЫТРЯХНУТЬ ИЗ ЛИТЕРАТУРНОГО МУЗЕЯ, ЧТО НА «СКОВОРОДКЕ», его содержимое /Флоренский , Розанов, Островский, Писемский, Розов, Вяземский, Катенин… Не бог весть как представлены, да и откуда? — но я же говорю: все тут С БУДУЩИМ/ Из литмузея эти ребята хотят вделать военный, а котором уже проще создать ДОХОДНОЕ МЕСТО. Уже и сейчас они торгуют ювелиркой в нашем «Колонном зале» о 6 колоннах, в нашем ДОМЕ. 25 мая Дому 10 лет. Евгений Сидоров, тогда министр культуры, разрезал ленточку. При Дмитрии Сергеевиче на нас никто не покушался. Покушаются при Никите Сергеевиче, о чем Вы, быть может, и не знаете. Но знаете наверняка, как работало Костромское отделение Вашего Фонда, возглавляемого Юрием Владимировичем Лебедевым при рабочей лошадке Антонине Васильевне Соловьевой. Ими проделана КОЛОССАЛЬНАЯ работа- не дайте соврать, загляните в 4 и 5 номера Альманаха «Костромская земля». За 10 лет жизни Литмузея сменилось 6 начдепов культуры. У Блока: ЧЕТЫРE СЕРЫХ… У меня в печенках — ДВОЕ последних из шести, опускаю детали, чтоб не впасть в другой жанр — жалобы.
Ныне Костромское отделение, лишившись площади и сотрудников, существовать перестало — его размыла «оптимизация» правления культурой. Отделение было отделено от костромской культ. администрации и было под Вашей эгидой — теперь оно как бы слито с Депкультурой, а попросту перестало быть. Костромичи это проглотили, но Литмузей встанет нынешнему начдепу к-ры поперек горла.
Мною собраны и скомпонованы ГОЛОСА тех, кто побывал в Доме. Есть такие: слепые дети не видят, но слышат рассказы экскурсовода Павла Корнилова, а он златоуст, глухие дети не слышат, но видят пашину мимику и жесты своего учителя — учитель пишет в книгу отзывов отзывы своих питомцев. Голоса со всех сторон света, разного культурного уровня людей, радостные в первые годы Дома, тревожные сейчас. Короче: слышу тут ГЛАС НАРОДА, живого, интересующегося, благодарного.
А это, Никита Сергеевич, НАШ АБСОЛЮТ — и он, этот, глас, нам важнее всех команд. Я пишу очень cepoй руководящей особе, что одна ножка у ней в туфельке, а другая в лапте. И лаптем наступила она на такие грабли, которые разбили ей лоб, если б я не был так добр придержать граблевище. Пока не отпускаю.
Чего я хочу?
Пока только одного: Вашего внимания к культуре ТАКОГО города, шефства, если угодно, добрых слов поздравления с 10-летним юбилеем Музея: Кострома, площадь Сусанина, Литературный музей, Валентине Павловне Кузьминой.
* * *
Кострома, площадь Сусанина, Литературный музей
Валентине Павловне Кузьминой
Дорогие друзья, коллеги!
Коллектив Дома-музея Марины Цветаевой сердечно поздравляет Вас с юбилеем!
Десять лет для музея — это, конечно, детство. Растите, мужайте, процветайте! Нас, литературных музеев, не так уж и мало, и мы не можем не быть вместе!
Нам дорога нить отношений, возникших между нашими Домами. Москве так не хватает чистоты, дыхания настоящей русской провинции, а выставка и вечер, посвященные русскому Пиросмани — Ефиму Честнякову — были несомненным даром собравшимся под нашим кровом.
Ваш город — богатый город. Город литературный и художественный, город знаменитых благотворителей. Вам есть чем гордиться и дорожить.
Храните ценности, которым нет цены! Отстаивайте ваш Дом — как приходилось это делать нам! Люди иногда путают сиюминутные ценности и ценности вечные. Эти путаники очень опасны для дела культуры, опасны и вооружены — от циркуляров до бульдозеров. Терпите! Всегда будем рады принять сотрудников Вашего музея у нас и поделиться опытом непростой музейной жизни, помочь чем сможем. Всех вам благ!
Директор Дома-музея Марины Цветаевой
Эсфирь Красовская,
Москва, Арбат, Борисоглебский 6
25 мая 2006
* * *
Губернатору Шершунову В.А.
Дорогой Виктор Андреевич!
Ваше доброе внимание к Литературному музею — приветствие или визит туда 25 мая, в день его 10-летия — поставит все на свои места.
1. Книги отзывов плюс Книга летописи — снимки, газетные статьи — плюс брошюра Отчета о 10-летней работе и жизни Дома — а это, к счастью, Дом, — все это вместе есть Соборное многоголосье, ГЛАС НАРОДА самого разного. Он не интересен господам Павличковой и Конопатову в той же степени, в какой должен быть интересен и важен Вам.
А Ваш голос важен всем нам — сирой интеллигенции Земли Костромской под серым культурным руководством.
6 начдепов культуры сменилось за 10 лет, и не сказать, что один лучше другого,
2. Послушав, что скажут люди, сказав свое губернаторское слово, вдохнув воздух разумного-доброго-вечного — а здесь воздух только такой — Вы уйдете с улыбкой и убеждением: да, это Дом, да, это тепло, да, здесь не лукавят и не подставляют, да, это надо хранить, этим дорожить и втайне гордиться. Такой воздух — редкость в атмосфере общего чистогана. Хранить и беречь:
МОЖНО ДЕСЯТЬ ТЫСЯЧ РАЗ
УРОНИТЬ ЖЕЛЕЗНЫЙ ТАЗ,
А ФАРФОРОВУЮ ВАЗУ
УРОНИТЬ НЕЛЬЗЯ НИ РАЗУ.
3. Любовью и теплом торговать нельзя.. Даже в борделях этого не получается. Любое ДОХОДНОЕ МЕСТО вместо Дома искусств свидетельствовало бы, что власть костромская — власть холодная и недобрая.
Кострома должна быть жемчужиной в возглавляемом Вами многоохватном культурном Золотом кольце. Властелин такого Кольца — не слабо?
Помните, я за это ухватился, начав выпускать «СП-культуру»? Я вырастил бы из нее журнал, назвали бы его «Русина улица», хвастались бы при случае — как нынче Ярославль своим «Русским путем», печатающим наших лучших костромичей. Прошляпили шанс Теперь я буду редактировать журнал многорегиональный, не из костромского корня станового он вырастет, костромские будут боковыми, ибо хозяин все же Кремль и потребует одинакового внимания к Иркутску, Майкопу, Тюмени, Костроме…
4. И все же Кострома нарабатывает себе ОСОБЫЙ СТАТУС. Между промышленными Ярославлем и Нижним она должна брать гуманитарными своими традициями. В Костроме отчетливее и сильнее, чем где бы то ни было, должно звучать крылатое НЕ ХЛЕБОМ ЕДИНЫМ. Не за годами юбилей 2013 г.
…А Конопатов хочет мзды от инвалидки Маши Чапыгиной за презентацию ее книжки. Не стыдно ли?
А Павличкова изымает из нашего Дома несчастные 30 тысяч на издание Переписки Дедкова и на памятник пожарному псу Бобке, спасавшему младенцев из огня. И не стыдно…
Провожая нас с Гордоном и Вераксой, ты меня, спросил о делах, заменив простое ВЫ сердечным ТЫ. С удовольствием принимаю эту короткость, памятуя обычай предков, не отравленных бюрократией и прекрасный обиход грузин, которым отдал я несколько лет жизни.
Тебя, Виктор Андреич, эти «культурные люди» подставили и подставят еще не раз…
5. Возьми под свою руку этот Дом, а то он может уйти под руку Минкульта. Если Кострома — вероятная жемчужина Кольца, то Дом на Сковородке — жемчужина Костромы.
Можно сделать его доходнее, но не в ущерб духовности. Можно найти ему другое помещенье, например, Дом Писемского — это логично и адекватно, как нынче говорят. В 4 руки с Переверзевой плюс Гордон — неужто так уж это невозможно? Но до того рассредоточивать его, то есть РАЗОРЯТЬ — нельзя. Перебираться надо в готовое помещение.
6. Вчера был поэтический вечер о. Андрея Логвинова. Ради Христа дал он Валентине Павловне какие-то деньги на приобретение стендов и перевозку их, чтоб раскинуть юбилейную выставку, Валентина Павловна лишена должности директора, лишена премиальных, балансирует на черте бедности.
Не жалуется, но со стороны — как-то неловко…
Будем живы, дорогой Виктор Андреевич!
С лучшими надеждами — Владимир Леонович. 23 мая 2006 г.
35-34-60
* * *
Уважаемые сотрудники Костромского
литературного музея!
Мы очень хорошо знакомы с вашей литературной и научной деятельностью в области развития и сохранения творческого наследия Костромского края. Мы знаем, что вы не просто хранители, а настойчивые и пытливые исследователи, хронологи, публицисты. Каждый из вас искусствовед и литературный критик, вы совмещаете в себе множество профессий, ибо область ваших исследований многогранна.
Двери вашего музея всегда открыты не только для любителей литературы и искусства, но и для просто любопытных — каждого вы сумеете заинтересовать, не оставить равнодушным.
Вы откликаетесь по первому зову и едете к нам в Нерехту на литературные и краеведческие чтения, встречи с писателями и творческие вечера. Мы благодарим вас за вашу верность музею, за ваш исследовательский дух, который вы трепетно храните и несёте нам. Сердечно поздравляем вас с десятилетним Юбилеем литературного музея!
Желаем творческих удач и процветания на благо нашей Костромской земли.
Нерехтский музей, НГОО «Мир музея», Литературное объединение
«Лира».
Г. Нерехта
25 мая 2006 года.
* * *
Владимиру Леоновичу
от Сергея Яковлева…
О Литературном музее в Костроме
Много лет назад я, в ту пору аспирант высшей мореходки, прожил несколько счастливейших лет в ленинградской Публичной библиотеке. Я действительно там <жил>, с раннего утра и до закрытия, не исключая и выходных дней, — таков был режим моей самостоятельной свободной научной работы.
Помню узкие и сумрачные коридоры Публички, заставленные стеклянными витринами, где с педантичным постоянством и высочайшей культурой устраивались к очередным юбилеям выставки писателей, всемирно известных и совсем «тихих».
Мне и сейчас не нужно напрягать воображение, чтобы вернуться на скрипучие дубовые ступеньки и, стоя на одной ноге, вжавшись в самый угол, чтобы дать пройти непрерывно снующим людям, вглядываться в пожелтевшие страницы прижизненных изданий классиков и впервые постигать равно неведомых Тютчева, Некрасова, Хвостова или Бестужева-Матлинского. Каким-то образом на юбилейном полуметре площади можно было заново в полный рост увидеть Ивана Тургенева, или открыть для себя совсем другого Блока. Чем я в свободные минуты и занимался, переходя от витрины к витрине (а они менялись часто и всегда были свежими) и восполняя пробелы своего технического образования. Игорь Дедков говорил, что Костромская областная библиотека стала его вторым, главным университетом. Но чтобы в полной мере воспользоваться ее богатствами, ему все-таки нужно было пройти первый, Московский университет. Волшебники из Публичной библиотеки умели своими выставками открывать самые глубокие слои мысли, искусства и творчества даже непосвященным. С тех пор идеальный образ литературного музея для меня — это место, где можно думать, познавать, творить, изумляться и приходить в восторг, то есть — жить. Последнее, пожалуй, является и главным условием существования такого места, его <оправданием> в высшем смысле.
Знаю, что Литературный музей в Костроме уже собрал достаточно людей, которым он жизненно необходим, и таких становится все больше. К сожалению; сам я был в музее во время кратких наездов всего два раза. Это не позволяет мне говорить о нем детально. Во время первого посещения удивило; помню, незаслуженное внимание, оказанное одним литераторам, и почти полное забвение других, составляющих подлинную славу не только Костромы, но всей России — прежде всего Игоря Дедкова. 06 этом я тогда же говорил устроителям молодого ещё музея.
Но я не мог не оценить энергии, теплоты и вкуса, которые вложены были работниками музея в существующие на его невеликом пространстве экспозиции. Хотелось пожить в музее. изо дня в день бродить от стенда к стенду, разбирая чужие каракули на потертых листках и проникаясь родственной мукой другого человека, которому, как и тебе, что-то удалось…
Я завидую костромичам, особенно молодым, у которых вот уже десять лет существует такое место полноценной жизни. Используйте его! И не давайте никому разрушить, потому что следом за культурой, за жизнью духовной у вас могут отнять и жизнь биологическую. Такова логика действий варваров во все времена. Музей служит людям, им и оберегать его своими теплотой и любовью /как выражались златоусты, всеми фибрами души ‑ теми натянутыми в струну тончайшими нервами, которые, пока мы живы, не должны ослабевать ни на секунду.
Сергей Яковлев
* * *
Литмузею на «Сковородке»
Люблю свой город, какой-то странной любовью, материнской что ли: вижу все недостатки, очень переживаю, и все равно считаю его самым любимым, неповторимым, единственным.
Есть место в нашем городе, которое для меня как отдушина. Придешь туда, и охватывает тебя какая-то особенная тихая благодать. Хорошо, легко, свободно на душе. Это — литературный музей. Расположенный рядом с пожарной каланчей. Да это и не музей вовсе с его обычной музейной чопорностью, а уютная литературная гостиная, где ждут именно тебя и именно сегодня.
Встречает тебя здесь директор, радушная хозяйка, Валентина Павловна Кузьмина, всегда рядом научный работник, которого можно слушать бесконечно, с неугасающим интересом — Павел Борисович Корнилов.
Вспоминаю вечер 10 февраля, посвященный памяти А.С. Пушкина. Было так хорошо от выступлений, чтения стихов, что казалось: сейчас быстрой походкой войдет сам Александр Сергеевич и, улыбнувшись, скажет: «Ай, да Пушкин, ай, да молодец…». Так и казалось, что он присутствовал тогда в этом зале, незримо окутанный туманом.
А встречи с известными писателями — Т. Бек, Л. Улицкой, А. Кабаковым, А. Волосом ‑ только в последнее время?
Сколько стихов разных поэтов я слышала здесь — и знаменитых и начинающих поэтов. Сколько прекрасной музыки звучало. Сколько молодых талантов было открыто в этих стенах: поэтов, писателей, художников, музыкантов. Здесь звучат бардовские песни, проходят встречи клуба костромских книголюбов, премьеры книг, а главное, в души слушателей идут добро и радость, так необходимые людям всегда.
Ольга Орлова,
библиотека им. А.С. Пушкина
25 мая 2006