Леонид Ржевский в своей рецензии на только что вышедший роман Сергея Максимова, замечал: «Расплескалась Волга во весь роман. Я насчитал больше тридцати мест, когда автор – походя, двумя-тремя штрихами – зарисовывает ее, спокойную или буйную, ночную под звездами (низкими – «хоть веслом сшибай») или просыпающуюся». (1)
Свою любовь к Волге, родным с детства ее берегам Сергей Максимов выражает через слова и мысли героев повествования: «Манефа облокотилась на подоконник. Серые глаза с какой-то трогательной нежностью смотрели на Волгу. Ах, как она любила свою реку! Всегда любила: и тихую, и ветреную, и бурную, и в солнце, и в дождь. … ». (2)
Действие романа разворачивается в 30-е годы прошлого столетия в окрестностях Костромы. В центре повествования семья Бушуевых из села Отважного. Автор описывает юношеские годы будущего писателя Дениса Бушуева, его взаимоотношения с Манефой, женой Алима Ахтырова из Татарской слободы.
На страницах романа содержится достаточно доказательств о том, что Сергей Максимов избрал местом событий, происходящих в романе, свое родное село и соседние с ним населенные пункты, изменив лишь несколько их названий. В книге, наряду с реальными названиями сел и деревень, которые можно отыскать на карте современной Костромской области, есть названия вымышленные по определенным соображениям автора. Поэтому во многом для установления настоящих названий прибрежных волжских селений помогали нередко встречающиеся в содержании книги названия рек, урочищ, и т. д. Указывая на расположение Татарской слободы, автор в частности пишет: «Татарская слобода стояла на левом берегу Волги, чуть пониже села Отважного». (3) Из слободы открывался вид на: «Противоположный «горный» берег с березовой рощей, крутыми глинистыми обрывами с красивым, утопающим в зелени и сверкающим красными железными крышами, селом Отважным…». (4) Татарская слобода – это реально существующее место, что никак нельзя сказать о селе с названием Отважное, следуя тем ориентирам, что обозначены в романе. Дело в том, что слобода, стоящая на окраине Костромы, никак не может находиться ниже села Отважного. Скорее всего, Сергей Максимов сделал это произвольно, так как он прекрасно знал окрестности Костромы, и не мог ошибиться.
Одну из глав в романе автор посвятил деду Дениса Бушуева Северьяну, который: «… поскрипывая смазными сапогами, шел в Спасское в церковь». (5) Село Спасское, стоявшее рядом с Отважным, нередко упоминается в книге. Но на карте современной Костромской области села с таким названием тоже нет. Остается обратиться к содержанию романа и определить какие же два села на правом берегу Волги в окрестностях Костромы получили в книге выше указанные названия.
После нескольких лет отсутствия в Отважное возвращался Денис Бушуев. Приехав в Кострому из Горького, он решил идти в родное село пешком, сразу же предавшись воспоминаниям, проходя мимо знакомых с детства мест: «Вот на правом берегу Волги — дубовая роща. Здесь когда-то, еще совсем маленьким мальчиком, он полез на дерево за желудями и порвал новую рубашку; отец надавал ему за это подзатыльников. А вот здесь, возле этого камня, который сейчас не виден под снегом, дед Северьян варил уху, а он, Денис, собирал для костра хворост. Немного подальше, вот там, где впадает в Волгу маленькая речка Покша, он ночевал с дедом в кустах тальника, и тогда еще пошел к утру дождь… Бушуев совсем не вызывал этих воспоминаний, они вставали сами, рождаясь в ту же секунду, как только глаз натыкался на знакомый предмет». (6) В конце пути его догнали сани, запряженные вороным жеребцом, в которых оказались близкие знакомые Бушуева из Татарской слободы. Это обстоятельство ускорило встречу с родным селом: «Справа вырастало Отважное. Вот проехали Песчаную гору, вот проехали прибрежный лесок Курганы, вот из-за высоких берез показался бескрестный купол бывшей старообрядческой церкви: теперь там был клуб». (7) Это одно из подтверждений, что Отважным в романе было названо Чернопенье – родное село Сергея Максимова. В первую очередь на это указывает существование в Чернопенье старообрядческого храма во имя Николая Чудотворца. А названия топонимов Песчаная гора и лес Курганы рядом с Черпопеньем до сих пор на слуху у местных жителей.
На страницах романа лишь изредка С. Максимов дает некоторые детали описания села Отважного. Кроме старообрядческой церкви упоминается деревянная часовня. Посвящено несколько строк сельскому дому семьи Бушуевых: «Тесный, покрытый темной дранкой, дом Анания Северьяныча Бушуева стоял выше домика деда и уже входил в «порядок», то-есть, в улицу, шедшую по горе, параллельно Волге. Дом этот выстроил Бушуев еще до революции, в ту пору, когда плавал лоцманом на пароходе «Государь» общества «Самолет»». (8) Кроме дома Бушуевых в Отважном упоминаются дома Солнцевых и Шваревых. Многие прототипы героев романа были жителями прибрежных волжских селений. В первую очередь это относится к главному герою — Денису Бушуеву. Дело в том, что в селе Чернопенье жила целая династия лоцманов Бушуевых, о которых в свою очередь написал коренной волжанин В. Г. Москалев в очерке «Чернопенье, мое Чернопенье»: «Не одно поколение волжских капитанов и лоцманов вышло из села Чернопенья, что ниже города Костромы,… Как и большинство чернопенцев дед Володьки Бушуева, Лаврентий, начал ходить по Волге на изломе двадцатого века. До глубокой старости, пока видели глаза, он сначала спускал от Рыбинска до Нижнего мологские и шекснинские плоты,…». (9) В числе лоцманских династий села Чернопенья значились уже упомянутые Шваревы (10), дом которых сохранился в Чернопенье до настоящего времени. Сохранился в Чернопенье и дом Бушуевых, находящийся на берегу Волги. Дом двухэтажный, с нижним каменным и верхним этажами, с двумя отдельными входами. В 30-е годы прошлого века в доме жили семьи двух братьев Бушуевых – Дмитрия и Александра Константиновичей. (11) Представители рода потомственных речников Бушуевых и стали прототипами главных героев романа С. Максимова.
Вернемся к упомянутому выше селу Спасскому. Без сомнения Сергей Максимов ведет речь о селе Качалове, что рядом с Чернопеньем. В Качалове и сейчас стоит опустошенный храм, закрытие которого трагично описано в романе. Сохранилось старинное кладбище, на котором Северьян Бушуев посещал могилу жены: «Возле церкви было кладбище, заросшее травой, с покосившимися, сгнившими крестами… Дед Северьян постоял возле могилы жены, пошептал молитвы…». (12) О намерении местных властей закрыть храм в Спасском сообщает его настоятель во время беседы в Отважном с Таисьей Колосовой – матерью Манефы Ахтыровой: «Вчера был у нее и пил чай отец Сергий из Спасского. Жаловался , что притесняет его сельсовет, притесняет и прихожан и, кажется, просит городские власти дать разрешение на закрытие церкви для устройства там клуба. Это последнюю-то церковь в округе! Мало-ли раскулаченных крестьян, мало-ли домов опустелых – так нет: надо обязательно в церкви устроить клуб. Чем молодежь по клубам гонять, лучше бы к вере приучали, а то растут, живут, а про Бога не вспомнят». (13)
С грустью пишет автор о начале утраты духовности, рассказывая о праздновании в Отважном праздника Святой Троицы: «Традиции умирали. Новые праздники с каждым годом все больше и больше вытесняли старые. Уже не все дома украшали ветки березок и не бросали девки венки из ромашек в Волгу. Но, все-таки, неохотно и туго русский человек расставался с дорогими его сердцу и памяти веками установившимися обычаями. Старики праздновали Троицу потому что это Троица, великий праздник, молодежь – потому что представлялся случай повеселиться, поухаживать за девушками. Как бы то ни было, но гулянье в Отважном на этот год выдалось большое и шумное». (14) Здесь же упоминаются молодые парни из деревни Карнахино, наезжавшие в праздники в Отважное. Ныне пустующая деревня Карнахино стоит на противоположном берегу Волги.
По мере развития сюжета С. Максимов дает описание окрестностей Костромы. В один из визитов Дениса Бушуева к поэту Густомесову – москвичу, снимавшему дачный дом в Отважном, зашел разговор о Плесе. Московский художник Кистенев с удовольствием рассказывал Густомесову о посещении старинного провинциального городка: «Я был в Плесе. В том самом Плесе – это всего тридцать верст от Отважного – где Левитан написал свои лучшие вещи. Нашел лужок на берегу, откуда был взят этюд для знаменитой «После дождя». Нашел место откуда написан «Вечер». Только, знаешь, церкви этой, что на первом плане стоит – помнишь? – уже нет. А вот родину «Свежего ветра» не нашел…
— Я знаю одного древнего старика в Плесе, который хорошо помнит Левитана, он с ним рыбачить ездил… – вставил Денис.
— Да что вы! – почти испуганно вскрикнул Кистенев, роняя булку на стол. – Вы мне его покажите? Пожалуйста, я вас очень прошу… .
— Конечно… – охотно согласился Денис. – На той неделе «Товарищ» пойдет в Плес, вот и поедемте вместе… ». (15)
В одной их глав романа С. Максимов продолжает рассказ о костромских окрестностях во время ночного рейса парохода «Товарищ» на котором лоцманом плавал Денис Бушуев. Пароход шел к Лениволугскому перекату снять севшую на мель баржу. Здесь же упоминается селение Козловы Горы на левом берегу Волги. (16) Более красочно представлена панорама Волги близ Костромы с приходом весны и началом навигации: «Денис Бушуев стоял в рубке маленького пассажирского парохода «Товарищ», весело бежавшего по спокойной и полноводной Волге, сжимал ручки штурвала и зорко всматривался вперед, щурясь от яркого солнца. Пароход вздрагивал и припадал на сломанную плицу левого колеса, как конь на больную ногу. Эту плицу «Товарищ» сломал еще утром, подмяв под себя бревно, которое в тумане не заметил стоявший на вахте Бушуев. Свежий, прохладный ветерок трепал на мачте красный вымпел и опрокидывал чаек, летевших за кормой парохода. Справа от Бушуева стоял штурвальный Максим Рыжов или, как его звала вся команда – Рыжик – невысокий рябой паренек в перепачканной мазутом курточке, и помогал лоцману поворачивать тяжелое колесо. … «Товарищ» шел из села Пески в Кострому, часто приставая то к правому, то к левому берегу, забирал и ссаживал пассажиров. … Впереди показалась Кострома, утопая в кудрявой зелени и белея штукатуренными домиками. Суетились баркасы и неуклюже ворочался отходивший от пристани большой и красивый пассажирский пароход дальней линии. Слева, на «стрелке» высился Ипатьевский монастырь. Рыжик покосился на него и спросил у Бушуева:
— А что, Бушуев, правду говорят, что в этом самом монастыре какой-то русский царь отсиживался?
— Верно. Первый Романов. Царь Михаил Романов.
— Давно дело было?
— Давно, брат. Триста лет с лишним. Поляки его ловили…
На палубу поднялся свободный от вахты машинист Красильников. Позевывая и поглаживая огненную бороду, он облокотился на открытое окно рубки и лениво спросил:
— Об чем тут Рыжик рассуждает?
— Да вот про царя Михаила спрашивает… – улыбнулся Бушуев. – Что да как…
Красильников посмотрел на монастырь и зевнул во весь рот.
— Н-да… протянул он. – Губерния наша сим царем и спасителем его костромским крестьянином Иваном Сусаниным славится…». (17)
В своем романе С. Максимов изобразил костромское Поволжье таким, каким он помнил его, приезжая из Москвы в родное Чернопенье. На страницах книги предстали волжские виды, прибрежные селения, люди, живущие в них. Без сомнения можно сказать, что местные жители с интересом прочли бы роман своего земляка, повествующий о событиях в окрестностях Костромы 70-ти летней давности, и вместе с героями сопереживали бы трагические события того времени, и вместе с тем радовались, как автор с безграничной любовью писал о Волге: «… Вот она, Волга, красота неписанная… Я, брат, Гриша всю жизнь ей отдал, и ежели еще раз жить довелось, опять же ей бы отдал…», — говорил отец Дениса Бушуева Ананий Северьянович, обращаясь к своему односельчанину. (18)
В 1956 г. в Нью-Йорке вышло продолжение романа, названное автором «Бунт Дениса Бушуева» о дальнейшей судьбе главного героя повествования, ставшего уже известным писателем.
За несколько лет до своей безвременной кончины Сергей Максимов прекратил заниматься литературным трудом. За время жизни в эмиграции им были написаны и опубликованы повести, рассказы, пьесы, поэтические произведения, статьи. Изучение литературного наследия С. Максимова, как и многих других забытых деятелей культуры русского зарубежья только в самом начале пути. Предстоит долгая работа по выявлению всех опубликованных произведений Максимова. Поиск упоминаний о нем и его творчестве в переписке его родственников и знакомых. Все это делается и будет делаться для возвращения памяти об одном из многих русских эмигрантов, прожившим нелегкую жизнь и внесшим свой вклад в русскую зарубежную литературу.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Л. Ржевский. Окно на Волгу. «Посев», № 14, 1950 г.
2. С. Максимов. Денис Бушуев. Издательство «Посев». 1950 г., с.7.
3. Там же, с. 30.
4. Там же, с. 31.
5. Там же, с. 92.
6. Там же, с. 127.
7. Там же, с. 132.
8. Там же, с. 25.
9. Г. А. Москалев. «Чернопенье мое, Чернопенье». Очерк из книги «Мы с Волги». Библиотека А. Соснина. http://library.riverships.ru/
10. Костромской район. Вехи истории. Кострома, 2003 г., сс. 82-85.
11. Александр Константинович Бушуев (1900-1976), похоронен на кладбище села Чернопенья. Его сын Юрий Александрович живет в г. Великие Луки. Кроме того в Чернопенье сохранился еще один дом Бушуевых.
12. Максимов. Денис Бушуев, с. 93.
13. Там же, с. 111.
14. Там же, с. 33.
15. Та же, с. 216.
16. Там же, с. 256.
17. Там же, с. 159, 161.
18. Там же, с. 170.
Статья впервые опубликована в «Новом журнале», 2008, № 250
© А.А. Любимов 2008
______________________