Табак в Костроме

Так, вышедший из лесного Макарьевского края, Иван Николаевич очень быстро акклиматизировался в Костроме. И уже через семь лет, в 1836 г. он ушел от Волкова и открыл свою торговлю в табачном ряду, взяв «под руку» своего бра­та Михаила. Первый год торговал от имени Семенова, от которого получил сви­детельство приказчика. Табак листовой и фабричный стали получать в Ярослав­ле, затем в Москве, а потом и в Малороссии, куда ездили Макар попеременно с Михаилом. Время в пути было не менее десяти дней. Цены за пуд были от двад­цати до тридцати копеек. Покупка шла с сентября до февраля. В этот период ста­рались отправить табак на лошадях в Кострому, используя зимний путь. Готовый табак развозили на лошадях и водой по разным городам и селениям. Этим заве­довал Михаил Николаевич, с ним ездил служивший у них в работниках (а потом управляющим фабрикой) Соколов Иван Александрович. В те времена акциза не было. Табак толкли в ступках руками. В 1839 г. Иван Николаевич нанял помеще­ние в Вознесенском переулке, в доме Лапотникова, где устроил табачную фабри­ку. Иван Николаевич был и руководитель, и мастер в махорочном производстве. В 1839 г. он объявил капитал и записался купцом третьей гильдии, а с 1848 г. за­писываются в купцы и два других брата, Макар и Михаил.

В 1843 г. у купеческой вдовы Анны Андреевны Домерниковой на имя Ивана Николаевича был куплен дом на Павловской улице, куда была переведена табачная фабрика, вернее, кус­тарная мастерская. Выпускались фабрикой курительный табак (ма­хорка) , нюхательный и в небольшом количестве — сигары. Первоначаль­но листовой табак сушился в специ­альных сушильных камерах, потом раздроблялся, сперва на ступковых машинах, потом просеивался, сма­чивался и набивался в пакеты. Вся фабрика приводилась в движение при помощи лошадей, которые хо­дили по кругу и приводили в движе­ние «главный вал». Продавался та­бак в своей лавке в табачном ряду. Впоследствии ездили на Нижегородскую ярмарку, где был куплен лабаз в табачном ряду.

В 1852 г. у Домерниковой же куплена смежная огородная земля. В 1853 г. вместо старого дома Иван Николаевич выстроил новый на каменном фундаменте, семи окон по улице, куда и перешел жить со своей семьей и вто­рой женой, урожденной Белянкиной.

В 1854 г. от пожара фабрика сгорела, но была восстановлена. В том же году три брата утверждают товарищество. Увеличивается объем торговых операций, и с 1863 г. трое братьев становятся купцами второй гильдии и начинают торговать уже под фирмой «Торговый Дом Ивана, Макара и Михаила Чумаковых». В 1863 г. выстроены каретный сарай, конюшни, погреб, а мастерскую по табаку «исправили вновь» — очевидно, расширили. В 1866 г. расширили фаб­рику, построив «каменную избу» с металлической печью и пятью чугунными трубами. В 1868 г. построили пароход в сто двадцать лошадиных сил. Со вре­менем фабрика не смогла обеспечивать возросший спрос. Поэтому в 1872 г. был куплен дом на углу Мшанской и Спасской улиц (дворянский особняк с землей), к дому пристроили корпус, в котором расположились сушилки и вальцы для размола. Был поставлен паровой котел для отопления и приведе­ния в движение небольшого двигателя (горизонтальный одноцилиндровый).

Впоследствии в 1907-8 г. у Дурлятиных купили дом и большой участок земли, на котором были расположены склады и типография для печатания этикеток. В ней помещался станок для разрезывания бандеролей, получавших­ся из казначейства в виде больших листов. К 1917 г. ежедневно махорки вы­пускалось четыреста ящиков по пятьдесят фунтов, частично крепкого сорта, так называемой «жилки», нюхательного табаку около двухсот ящиков (по од­ному пуду), а также небольшое количество табаку «листового», который шел в калмыцкие степи не для курения, а закладывался в рот за щеку и пережевы­вался. Кроме того, выпускалось в год около десяти-пятнадцати пудов высшего сорта нюхательного табаку, который употреблялся состоятельными людьми. В частности, его покупали в Петербурге, где еще от начала прошлого века со­хранилась мода нюхать табак. Эти табаки изготовлялись каждый раз по осо­бым заказам, чтобы были свежи. Для раздушки употреблялись дорогие естес­твенные духи: розовое масло, бергамотное и т.д. Сорта табака назывались: Ро­зе, Бергамотный, Березинский, Юбилейный, Коричневый, Ароматический и т.д. Высшие сорта шли за границу — во Францию и Германию. Очень большое распространение получил нюхательный табак, которого выпускалось из года в год все больше и больше. Изготавливался он из пыли, получаемой при отсеве просушенной махорки. Для крепости всыпался в цилиндры поташ, по­лучаемый с Северного Кавказа, потом туда добавлялась раздушка — мятное масло, поставлялось оно японской фирмой Кабояжи (Нагасаки). Этот сорт ню­хательного табаку шел по всей России: по Каме, Волге, Москве, Петербургу, Уралу, Западной Сибири. Махорка распространялась главным образом по Ка­ме, Уралу, Казани. В Костромской губернии совершенно не шла, так как была сильная конкуренция со стороны Ярославских фирм, особенно Дунаева и час­тично Вахрамеева.

В 1902 г. некая Коссова, имевшая свой дом против фабрики, предложила его купить, но цену запросила очень высокую. Сделка не состоялась. По­сле этого она затеяла большой процесс с обвинением в отравлении воздуха, вследствие чего у нее не снимают квартиры и она несет убыток. В действи­тельности, при сушке махорки и при проветривании сушил, в течение двух-трех часов в воздухе чувствовался запах. Поэтому делу был дан законный ход с обвинением владельцев (Ивана Михайловича и Михаила Михайловича Чу­маковых) в отравлении людей. Дело рассматривалось в окружном суде, кото­рый постановил фабрику закрыть и удовлетворить гражданский иск Коссовой в сумме 1000 руб. Дело было обжаловано и перенесено в Московскую судеб­ную палату, в которой проходило в течение нескольких лет, а закончилось тем, что обязало владельцев произвести необходимую доработку оборудования, исключающую загрязнение воздуха отходами производства. К этому времени за­кончилась начатая перестройка фабрики. Был пристроен трехэтажный кор­пус, в котором разместилось новое оборудование: станки для резки листовой махорки, цилиндры для просушки и отсева пыли, одним словом, весь процесс был автоматизирован. Для того чтобы воздух с запахом табака не попадал в ат­мосферу, были установлены мощные воздушные насосы, которые гнали воз­дух в особые чаны, наполненные углем и смачиваемые серной кислотой, по­сле чего воздух выходил в атмосферу через две очень высокие трубы. Приме­нение новых машин потребовало более мощного двигателя. В Петербурге на заводе Нобеля был куплен двухцилиндровый дизель, для которого было вы­строено машинное отделение. Все новое оборудование фабрики было закупле­но частично в Петербурге у Сан-Галли, а главным образом в Германии, в Кель­не. Причем впоследствии оказалось, что оборудование Сан-Галли лучше не­мецкого. По своему техническому оборудованию, табачная фабрика к 1918 г. представляла собой одно из лучших производств в России. В новых условиях планового хозяйства завозить сырье с Украины в Кострому (тогда еще не бы­ло железнодорожного моста) и отправлять готовую продукцию по Волге ока­залось экономически неоправданно. Поэтому вскоре после национализации оборудование было демонтировано, а здание использовано для другого произ­водства. Таким образом, табачная фабрика просуществовала в Костроме око­ло семидесяти лет.

    «Костромские купцы Чумаковы», 2006 г.